Начало петровских преобразований было непростым периодом. И далеко не все высшие сановники с радостью отказывались от привычек старины. Негласным главой этой «старинной» партии был князь Федор Юрьевич Ромодановский. Он был связан с царем многочисленными узами родства, был уважаем Петром за свою исключительную верность и проницательный (хотя и необразованный ум). Занимая важную должность в государстве (глава Преображенского приказа розыскных дел, получивший титул князя-кесаря), в своем домашнем кругу Ромодановский был образцом старинного русского боярина. Он один осмелился противостоять воле Петра относительно перемен в одежде. И всегда носил русский кафтан, отороченный золотым или серебряным позументом. Обыкновенно грубый в обращении, он не менял тона разговора ни с кем. И мог вельможе ответить столь же грубо, как и простому смертному. «Сей князь был характеру партикулярнаго; собою видом, как монстра; нравом злой тиран; превеликой нежелатель добра никому; пьян по вся дни; но его величеству верной был так, что никто другой», - писал о нем другой сподвижник Петра I дипломат Борис Иванович Куракин (1676-1727).

Стоит ли говорить, что и привычек в трапезе Ромодановский придерживался самых что ни на есть отеческих. Как отмечал писатель и историк Александр Осипович Корнилович (1800-1834), приходившие к нему, какого бы они звания ни были, должны были прежде поклона хозяину осушить большой кубок простого вина, приправленного перцем, поднесенного на золотом блюде ручным медведем. Чтобы было понятнее «простым вином» в те годы назывался дистиллят (а попросту самогон) крепостью под 40 градусов. То есть надо было махнуть для начала стакан перцовки.

Причем худо было тому, кто вздумал бы отказаться. Ручной медведь свое дело знал хорошо. И тот, кто пытался избежать выпивки, потом жалел. Зверь вцеплялся в парик или волосы гостя, и до тех пор не давал ему покоя, пока тот не соглашался «принять приветствие». Альманах «Русская старина» в 1824 году перечисляет меню тех лет. «Простые щи, кулебяка с угрем, разварная стерлядь и баранья буженина с чесноком были главными кушаньями за обедом у Ромодановского. Столетние меды, пиво, настоянное на ягодах, и изредка мальвазия наполняли золотые и серебряные кружки, поставленные перед каждым прибором».

Свои привычки были и для обеда на выезде – на охоте, к примеру. За множеством блюд следовала общая попойка: большие чаши, наполненные вином, переходили из рук в руки. И чем охота была успешнее, тем пир был шумнее. https://p-syutkin.livejournal.com/677849.html