Предыдущая публикация
Священник отчитал, отпустил грехи, закрыл псалтырь… Посмотрел на умирающую добрым, полным любви взглядом, нехотя повернулся к ней спиной и тихо вышел из комнаты.
Старик, сидящий на скамейке в передней, кряхтя поднялся, проводил его и поплёлся в комнату, где лежала жена. Доктора сказали, что больше двух суток больная не проживёт. Потому он батюшку и пригласил, чтоб совершил обряд, всё честь по чести.
Зашёл, сел на табуретку возле кровати. Посмотрел на старуху — вся жизнь перед глазами промелькнула. Набежала слеза… Поднёс платок, вытерся, высморкался, посмотрел на неё укоризненно и жалобно проcкрипел:
— Что, покидаешь меня? Как я без тебя тут?
Жена посмотрела на него усталым взглядом, разомкнула пересохшие губы, попросила попить. Он подскочил, на полусогнутых:
— На, пей, касаточка моя!
Раньше он её та, никогда не называл. Выкатилась слеза у старушки из края глаза. Перевела дух, заговорила, словно сухая трава зашелестела:
— Обидно мне, прожила с тобой всю жизнь, а ласкового слова не слыхала. Каждый день кастерил меня, на чём свет стоит. Но к другой-то не ушёл! Пошто так бездарно жизнь с тобой прожила: без радости? Пошто ты меня не любил? Может, хоть сейчас скажешь, а то помру и не узнаю.
Старик покряхтел, помолчал… А потом, махнув рукой, выдавил из себя нехотя:
— Потерять тебя боялся. Ты совестливая, вот я на твою совесть и давил. Уж ты прости меня, несчастного! Тебе что, ты завтра помрёшь, а я тут один останусь, даже поругаться не с кем.
***
На следующее утро старуха попросила ухи. Старик побежал на пруд, наловил карасей, сварил супу, сам с ложечки покормил и очень гордился этим. Потчевал и приговаривал:
— Кушай, моя дорогая, кушай, голубушка!
Поев супцу, старушка впала в забытьё. Старик, убрав тарелку, вышел на крылечко, всплакнул, пожаловался соседу:
— Помирает, сердешная!
А соседка, укоризненно качая головой, вставила таки, язва:
— Что имеем, не храним, потерявши, плачем!
Солнце перед тем как скатиться за горизонт, вдруг ярко засияло и старик, вспомнив, что старуха там одна, поспешил в хату. В горнице был тёплый, умиротворяющий свет и старик, глядя жену, подумал: «Вот если б ещё пожила, никогда бы с ней больше не ругался!» Старушка открыла глаза…
— Который час?
— Восьмой!
— Уток надо бы в хлев загнать.
— Так я уже загнал. Ты не беспокойся, ласточка моя, и коза козлята на месте.
Он сел возле кровати жены и стал ей рассказывать: какая крупная картошка нынче уродилась, и слив много в саду, и груш, а осенью, может, грибы будут, и что по улице траншею вырыли, отопление и тёплую воду проведут скоро…
***
Сидел старик возле старухи за полночь. Всё боялся, что проститься не успеет, и заснул…
Проснулся — глядь, а жены в кровати нет! Испугался, что без него похоронили (мало ли, сколько времени он тут проспал!).
Выбежал в переднюю, а там дети приехали: мать в кресло посадили, подушками обложили, чтоб мягко и не тяжело сидеть было. А она сидит. Слабенькая, конечно, но улыбается! Рада, что детей своих всех видит.
С того дня на поправку пошла и ещё лет пятнадцать со стариком прожили, говорят, душа в душу…
_______
Автор: Татьяна Марюха
Фильтр
загрузка
Показать ещёЛевая колонка