Литературный ресторан

Сильвестр Сталлоне заявил, что покидает Нью-Йорк и никогда не оглядывается назад. «У меня здесь был дом 40 лет», — сказал актёр фильма «Рокки». «Раньше на земле не было места лучше. До сих пор». Сталлоне считает, что переход к коммунизму — это слишком для такого человека, как он: «Я понимаю, что люди хотят всего бесплатного, но они собираются разрушить величайший город мира, и я не хочу быть здесь и видеть это». Sylvester Stallone says he's leaving New York City and never looking back. "I've had a home here for 40 years," said the Rocky actor, "There used to be no better place on earth. Until now." Stallone says the shift to Communism is too much for someone like him: "I understand that people want free stuff, but they're gonna ruin the world's greatest city, and I don't wanna be here to see it." Гера Тараховский

От Вали ушел муж От Вали ушел муж. Забрал свои вещи. Только старые лыжи оставил.Теперь напротив Вали стояла ее подруга и фитнес-тренер Марта в спортивном костюме и с бутылкой коньяка. – И что делать собираешься? – спросила Марта. – Умереть, – ответила Валя. – Неверное решение. Осталось две попытки. – Позвонить и спросить, как он мог?! – Снова мимо. Валя подняла голову и посмотрела на Марту. Потом на коньяк. – Выпить, что ли? – Бинго! – прокричала подруга. Валя вздохнула. – Ты же фитнес-тренер. И не пьешь. – Ну так в виде исключения, – хохотнула Марта. – Не каждый же день от подруги муж уходит. – Спасибо, утешила. Вдруг в дверях появился супруг Марты. – Ты домой собираешься? Валя, привет! – О! Заходи! – крикнула ему Марта. – Ты нам как мужчина сейчас очень даже нужен. Сеня закрыл дверь и прошел на кухню. – От Вали Игорь ушел. – Да ладно?! – не поверил Сеня и присел на стул. – Чего ради? – Заметь, какая реакция у мужчины! – тут же добавила Марта. – А ты «умереть»… Сеня, она умирать собралась. Значит так, на вот эти слезы-сопли я тебе даю три дня, а потом ко мне в спортзал на три месяца. – Почему на три? – вздохнула Валя. – Потому что три месяца после разрыва отношений женщина ни хр… ничего не соображает и думает только о том, почему так произошло. А оно, опля, произошло, живем дальше! Сеня, объясни как офигенно крутой программист, что с Валей сейчас происходит. Сеня вздохнул и посмотрел на нее. – Я красивых слов подбирать не буду. Давай как есть. На примере компьютера. – Это как? – в один голос спросили женщины. – Ну, представь, что ты не женщина, а дорогущий лэптоп. Беленький, миниатюрный, с такой начинкой, что все вокруг хотят… – Сеня! – напомнила Марта. – Хм… все хотят подключиться к тебе. Но ты стоишь бешенных денег. И разобраться в твоей начинке дано не всем. Поэтому доступ к тебе возможен только самому талантливому, крутому, умному чува… мужчине. Валя смотрела на Сеню, раскрыв рот. А Марта с восхищением. – Господи, мой муж гений. – Так вот, в настоящий момент у тебя есть все шансы поймать вирус, который разрушит твои программы и начинку. И тогда стоить ты уже будешь не охре… – Сеня. – Не бешенных денег, а триста гривен на Чоколовском радиорынке. Как тебе такие перспективы? Валя представила беленький миниатюрный лэптоп и отрицательно покачала головой. – А что делать надо? – спросила Марта у мужа. – Подумай, как к нам обычно вирус попадает? Через сервер и входящие сообщения. Сервер в твоем случае – голова. Сообщения – мысли. Поэтому все мысли о прошлом, о твоем Игорьке, о том, что ты какая-то не такая – это спам. Что с ним делают? – Блокируют. – Картина ясна? Валя усмехнулась. – Но я же не компьютер, я не смогу не думать. – Если тебя устраивает цена триста гривен на радиорынке – вперед! – ответил Сеня и встал. Потом обратился к жене: – Ты идешь? – Сейчас. Подожди. Нам нужно закрепить усвоенный материал, – и она поставила коньяк на стол. – Но ты же не пьешь? – удивился муж. – Так и от меня не каждый день супруг уходит, – повторила слова подруги Валя. – О! Видишь! Она уже охраняет сервер. – Тебе завтра с утра депутата тренировать, – улыбнулся Сеня. – Милый, мой депутат так сегодня на презентации набросается, что завтра мой «Арарат» покажется песочницей рядом с его Гималайскими вершинами. Марта осталась ночевать у нее. «Вдруг у тебя сейчас шок, поэтому ты со всем соглашаешься, а сама – раз и выпрыгнешь с балкона. Кто тебя знает? Сервер только заработал». На следующее утро Валя встала раньше подруги. Вытащила кроссовки, которые пылились в кладовой. Нашла спортивный костюм. Разбудила Марту. Игорь обалдел, когда рано утром увидел бывшую жену, которая шла в сторону фитнес-клуба. Не зареванная, не грустная, не несчастная. Шла и слушала Марту. Он вообще-то за лыжами пришел. Забыл вчера забрать. А тут такое… Игорь постоял в нерешительности, а потом набрал номер. Валя вытащила телефон и посмотрела на входящий. Сразу вспомнила про беленький миниатюрный лэптоп. Про начинку, к которой теперь доступ только самому-самому... Про цену триста гривен на радиорынке. Поэтому перенесла номер в черный список и положила телефон обратно в куртку. – Так что ты про мышцы рассказывала? Марта усмехнулась и хлопнула ее по плечу. – Нет, «Арарат» я все-таки сегодня открою. Обычно на все, ну, минимум 21 день уходит, а то и полжизни. А тут сервер в порядке. Сообщения в спам уходят. Надо Сене сегодня массаж сделать. Четенько всё объяснил. В самое яблочко. Автор: Вероника Кирилюк

Тайна Мышки (такая жизнь) Маша росла в городе, но в той его части, где располагался частный сектор. Это хоть и был большой город, со всеми удобствами города, но их район состоял из частных домов, и вообще, этот район народ называл «городской деревней». Когда-то давно родители с маленьким сыном, снимающие маленькую комнатку, у какой-то бабульки, задумали приобрести свой дом. Накопив денег, купили небольшой участок с небольшим домиком, а потом взяли и построили свой, большой дом, о чем всегда мечтала мама. И теперь они жили, вроде как, и в городе, но, по сути, в большой деревне, где все друг друга знали, ходили просто так в гости, и вечерами сиживали на скамейках около чьего-нибудь дома и обсуждали все наболевшие вопросы , как по выращиванию новых сортом помидор, так и просто за жизнь. Манечка, как звала ее мама, была младшим ребенком в семье и была девочкой маленького росточка, шустрой, худенькой и с коротенькой стрижкой густых, медного цвета, волос. Бегала всегда в спортивных штанишках и футболке, и чем-то была похожа на мальчишку. - Настя! У тебя не девка, а чистый пацан! – смеялись соседки, - хоть бы сарафанчик какой ей пошила! - Да есть у нее все! – смеялась Анастасия, - дак ведь носится то с пацанами , то по деревьям лазает, то на велике гоняет, вот штанишки и удобнее! Кроме Манечки, у Анастасии было еще двое детей. Пашка, двенадцати лет и Даша восьми. Манечке на тот момент было шесть, и она собиралась на следующий год в школу. Старшие ребята присматривали за Манечкой и Пашка, то и дело, заглядывая к девчонкам в комнату, вопросительно и критически смотрел на младшую сестру и спрашивал: - Ну чо? Как нынче то? - Да все нормально, – отмахивалась Маша, - я Сереге сама в глаз дала, чтоб не зарыпался! - От ты молодца! – хвалил он сестру, - нечего им спуску давать! А то ишь, если маленькая ростом, то и обижать можно? А вообще, я сам еще с ним поговорю! Гад, такой! А за что хоть? - Да мы тут с мальчишками к нему в сад залезли и пару яблок сорвали, - Маша улыбаясь, смотрела на брата, - а он пожалел! - Мусь, ну ты же не права! – возмутилась Даша, - чужого брать нельзя! А Сергею-то за это, что ли? - Да неее! – отмахнулась Маша, - он Витьке морду набил, а я заступилась. - Так! – Пашка уставился на сестру, - погоди! Чот я совсем запутался! - Да чего путаться-то, - удивленно глядя на него, сказала Маша, - мы с Витькой залезли, взяли по два яблока, ну там еще чуток, а тут Серега! Он Витьке, как треснет по башке! Тот, как заревел! А я, как из кустов выскочу! Ну и бац, Сереге! Яблоки побросали и с Витькой удрали! Вот! - Ну вы горе воришки! Так яблоки так и не взяли, что ли? – улыбаясь, спросил Пашка. - Неее, Витька ревел сильно, – виновато опустив голову , сказала Маша. Ребята смотрели на Машу и улыбались. - Ну все! Теперь Серегина мамка придет и тебе нагоняй будет, – подвела итог Даша, - нафиг вам их яблоки? У нас же своих вон полно! - Так ты ж знаешь, в чужом огороде всегда все вкуснее, – услышали они голос отца . Он все это время стоял и слушал этот разговор. - Ох, Машка, Машка! И в кого ты у нас такая, хулиганка? – улыбаясь, сказал отец, - приходила уже соседка, яблок вон принесла! Горе ты наше! А если честно, то Маша совсем не была похожа ни на Пашку, ни на Дашу, ни на Анастасию, ни на отца Мишу. Ну вот как-то так вышло, что абсолютно. Особенно Машу донимала соседская, бабка Нюра. -Ой, чой-то Манька, ты кака-то не така! – подслеповато приглядываясь к Маше, говорила она, - пряма ни кожи, ни рожи! Пашка парень здоровенный, вона какой! Дашуня, тожа девка рослая и красавица, а ты пряма мелкотня сопливая да ещо и рыжая! - А тебе-то что? - остановившись напротив бабки, и засунув руки в карманы , сказала Маша, - тебе-то чо от того? -Да вот, думаю, подброшенная ты кака-то? - сощурившись, сказала бабка Нюра. - Будешь, чо попало говорить, - обозлилась Машка, - пожалеешь! - Ах ты, маленькая дрянь! – завопила бабка, - а ну пошла отсель, фулиганка! А потом Маша пришла домой, уткнулась в подушку и разревелась. Именно такую, всю зареванную и обнаружил ее отец, услышав, всхлипывая, и заглянув в комнату. - Мышенька, доча, ты чего? – он сел рядом и обнял ее. - Пап! Эта бабка Нюрка, она чо дура? – всхлипывая и размазывая слезы по щекам, спросила Маша. - Мышка, так нельзя говорить на старого человека, - он вытирать слезы со щек дочери. - А чего она всем говорит, что я подкинутая, а не родная, - сказала Маша. - А она что, так сказала? – отец удивленно поднял брови. - Так она, как только меня увидит, так и начинает меня об этом спрашивать и всем об этом говорить! – Маша опять заплакала. Отец взял Машу и усадил к себе на колени, потом прижал к себе. - Мышка, запомни, ты самая при самая, родная и любимая наша девочка! – укачивая ее в своих объятьях, сказал, улыбаясь, отец, - а эта старая бабушка, она всегда про всех говорит плохо. Ты же уже большая у нас, и прошу тебя, просто, не обращай внимания на таких не добрых бабушек. Видишь, оказывается, не все бабушки бывают хорошие! А то, что ты такая вот, маленькая, а не большая, как Паша или Даша, так у меня мама такая была, так что, ты вся в нашу породу! Запомни это, и больше не связывайся с этой бабой Нюрой. А будешь с ней ругаться, тебя все остальные бабушки будут осуждать, что ты вот такая ругачая! – он посмотрел на Машу, а она тихо спала, положив голову отцу на плечо, он улыбнулся, - ну вот кому я все это рассказывал? - Мне, - тихо сказала Маша и улыбнулась. Вечером, когда дети уторкались и, наконец, заснули, Михаил, сидя за столом, рассказал все Анастасии. - Вот же старая карга! – тихо сказала Анастасия, - вот чего к девчонке привязалась? Ну, я с ней поговорю! - Поговори и, посерьезнее, – сказал Михаил, - Мышку жалко, ревела весь вечер. Зачем ребенку нервную систему так напрягать? Она у нас, конечно, боевая, но это уж слишком! Пожилая бабка, а как бОтало! – Михаил сердито встал, - а если не поговоришь, то я схожу, и рот-то ей прикрою! После того, как Анастасия сходила к бабе Нюре, дружба между ними завяла навсегда. Зная склочный характер бабы Нюры, который всегда ей служил дурную службу, с ней почти никто не общался и не дружил, и хотя сама она все понимала, но продолжала свои склоки и наветы. Даже ее одногодки бабки и те сторонились Нюры. - Ох и вредная! – говорили ее соседки и если видели, что она выползла из своего дома, то у всех моментально находились неотложные дела. Зато Манечка теперь спокойно носилась с ребятишками по улице и больше ей ничего подобного, что позволяла себе вредная бабка, не говорил. По сути, всем было все равно, что она маленькая и рыжая, главное, она была компанейская , веселая и вообще, славная девчонка , или как называли ее пацаны, «свой парень в доску». Через год Маша, как и положено, пошла в первый класс. Учительница посадила ее и еще некоторых ребят, за первые парты. Маша села за первую парту напротив учительского стол и с ней рядом никто не сел, все как-то предпочли садиться подальше, но она и не сильно расстроилась. - Классно! Буду сидеть одна, - улыбнулась она, - зато, никто сопеть рядом не будет! Над Машей в классе, может где-то втихую, и посмеивались, но в открытую, никогда. Просто все знали, что в старших классах у Маши учились ее брат и сестра, которые на переменках периодически заглядывали в класс и Пашка, как всегда задавал один и тот же вопрос: - Ну, как тут? Ребята побаивались здоровенного детину, и поэтому Машу, никто не обзывал и не дразнил за короткую стрижку и маленький рост. На переменках все орали и носились по коридору. Маше это не сильно нравилось и она, выйдя из класса, подходила к окну и стояла там, наблюдая за прыжками и ужимками своих одноклассников, считая, что школа не приспособлена для этаких выкрутасов. Стоя вот так около окна, она стала замечать, что еще один мальчик из их класса, Дениска, тоже так же, как и она, стоит и чуть щурясь и, улыбаясь, смотрит на борющихся мальчишек. Маша не выдержала и подошла к нему. - А ты чего не носишься? – спросила она. - Да знаешь, я не очень люблю валяться на грязном полу, да и потом весь такой потный и грязный сидеть и отдуваться что ли? – он улыбнулся, - и еще.., - он наклонился к Маше и тихо сказал, - я плоховато вижу, а носить очки, как-то стыдно. - Ты чего? – Маша удивленно глянула на него, - как это стыдно то? Надевай! А еще сидишь за последней партой! Ты как оттуда видишь то? - Ну, я присматриваюсь, - и Денис виновато улыбнулся. - Знаешь чего, садись рядом со мной, я ж одна сижу! Зато видеть все будешь, – предложила Маша, - давай я Вере Васильевне скажу и все! Денис поколебался немного, потом согласился. - А очки, надевай, давай! – приказала Маша, - а то морщины будут, как у деда от того, что щуришься! – и она засмеялась. Денис полез в карман и достал очки, покрутил в руках и надел. - Слушай! Тебе даже очень здорово! Прям такой весь умный! – Маша улыбнулась, - да не сердись ты, я тебе честно сказала, тебе нормально! А если кто чего скажет, то я ему в глаз дам! Понял? - Да понял я, - улыбнулся Денис, - я и сам могу дать, просто мне очки, прям перед школой выписали, непривычно еще. Но сказали, что это временно и надо просто поносить, чтобы зрение не падало. - Вот и носи! – категорически сказала Маша . Вера Васильевна, узнав о Денисе, как-то засуетилась. - Дениска, что ж ты мне раньше-то не сказал? Садись за первую парту прямо напротив доски, а Леночку мы пересадим. - Не! Можно я с Машей сяду, мне и там хорошо видно будет, - отказался Денис, - вы не переживайте все хорошо будет. И Денис сел с Машей. Маша, глядя на то, как учительница перед Денисом сладко улыбалась , спросила его: - Чего это она? - Да это из-за папы моего, - он сморщил нос. - А кто твой папа? – спросила удивленно Маша, - король, что ли? - Ну, он этот, как его… директор завода, вот! – вспомнил Денис и улыбнулся. - Нифига себе! Это чо ты такой важный, что ли? – округлила глаза Маша. - Маш, я-то тут, причем? – Денис насупился, - надоело! Я-то троечник обычный, у меня вон в тетрадке одни зеленые кружочки, а это по школьным отметкам «тройка». - Тююююю, - улыбнулась Маша, - научишься! Если хочешь, пошли ко мне, вместе будем крючки эти писать. - А можно? – оживившись, спросил Денис. - А чего? У меня, сеструха, меня учит и братан тоже! Так что, если чего не так, подзатыльник всегда есть кому, отвесить! – и она засмеялась. После уроков Маша вместе с Денисом пошли к ней домой. Анастасия, увидев Дениса на пороге, немного опешила. - Здравствуйте, - сказал Денис, - мы позаниматься пришли, можно? - Ах, вот оно что! – улыбнулась Анастасия, - тогда проходите, только ты маме звони, а то она переживать будет? - Не, не будет, - разуваясь, сказал Денис, - у меня только бабушка и папа! Папе звонить можно только после шести вечера. А бабушке я уже сказал, что пошел в гости к Маше. Вы не переживайте, я часок позанимаюсь и пойду домой. У меня крючки не получаются, а дома со мной заниматься некому. - А мама-то где? – спросила Маша, когда они зашли к ней в комнату. - Она? Да уехала на курорт, - отмахнулся Денис. Потом они сидели и, дружно сопя, выводили свои крючки и нолики. С этого дня Денис стал приходить к Маше каждый день и у него появились красные кружочки в тетрадке. Маша и Денис подружились. Учительница удивлялась, что такой мальчик, из такой семьи, вдруг дружит с «малявкой», на которую, никто в классе особо-то и внимания, не обращал. Маша скоро освоилась в классе, и теперь везде была заводилой, и несмотря на ее маленький рост, даже мальчишки слушались ее беспрекословно. Вера Васильевна только диву давалась, откуда в этой девочке столько настойчивости и умения подчинять себе ребятишек. - Вот и правда говорят ,«мал золотник, да дорог»! С первого класса Машу назначили старостой в классе и авторитет ее был железным. Денис смотрел на то, как Маша бесстрашно разнимала дерущихся пацанов и не переставал удивляться, как она, вот так просто, подходила и давала затрещину одному, потом другому и при этом мальчишки обзывались, но никто, и пальцем несмел тронуть ее саму. - Маш, ты чего такая бесстрашная ,что ли? – как-то уже в третьем классе спросил ее Денис, - ведь ударить же могут, ну или пнуть! Тебе что, не страшно? - Страшно, конечно, – улыбнулась Маша, - я ж вон какая мелюзга, а они вон какие большие, но я точно знаю, что нельзя, чтобы дрались, все можно решить мирным путем. А если они друг другу чего сломают или глаз выбьют? Вот это страшно! Мне так папа всегда говорит, лучше потратить час на разговоры, чем пять минут на то, чтобы сломать кому-то руку! - А сама-то драться умеешь? – опять спросил ее Денис. - Конечно, умею! Меня Паша научил! Я ж с пацанами дружу, – засмеялась Маша, - вот поэтому, и не люблю, когда дерутся! Видела, как однажды два мужика подрались и один другого убил. Знаешь, как страшно! К пятому классу Маша, конечно, подросла, но, все равно, на уроке физкультуры стояла самой последней. - Я точно, какая-то не такая, – сказала она Анастасии, - вы все большие, а я все не росту и не росту! Девчонки в нашем классе, вон какие дылды, а я малявка! - Мышка, ты просто, как Дюймовочка, миниатюрная! – обнимая дочь, и улыбаясь, сказала Анастасия,- ну не всем же под два метра расти, как твоему брату Пашке! Тот жалуется, что выдул как штафетина, а ты плачешь, что маленькая! Видишь и так не эдак, и эдак не так! Маша смеялась вместе с матерью, но все равно обидчиво шмыгала носом и уходила в свою комнату, где на косяке двери у нее были сделаны заметки ее роста. К окончанию школы Денис уже не носит очки, а Маша выросла аж до 156см! Несмотря на маленький рост, она была хорошо сложена, с тонкой талией, с красивыми медными волосами и бирюзовыми глазами. Беда была одна, обувь на свой 32 размер найти было просто нереально. - Ну ты Золушка наша! – смеялся Михаил, - прямо даже и не знаю, где мы тебе на выпускной туфли-то покупать будем? Как ни странно помог Денис. Он попросил отца, который ехал в командировку, куда-то за границу купить Маше красивые туфельки на каблучке, 32 размера. - Господи! – удивленно поднял брови отец, - это у кого же такая маленькая ножка, как у Золушки? - Да это у Маши! Помнишь, мы с ней с первого класса вместе сидим за одной партой и, она мне помогала, вначале красивые крючки писать, потом по математике, а потом по русскому? – Денис вопросительно посмотрел на отца. Он видел, что отец ничего этого не помнит, и он бы мог еще много чего ему наговорить, но не стал. - Обещаю, что обязательно привезу, - пообещал он Денису, поняв, что понятия не имеет про кого говорит Денис, и ему стало неудобно перед сыном. После возвращения отца, Денис пришел вечером к Маше, и принес большой красивый пакет и протянул его ей: - Вот! Отец обещал и привез тебе туфли из Италии! Примерь! – сказал он улыбаясь. Маша от восторга не знала, что сказать. Ее бирюзовые глаза, светились. - Мне? Правда? – забирая пакет, с придыханием спросила она, и заглянула внутрь. Там лежала красивая коробка. - Тебе, тебе! – засмеялся Денис, - ну кому еще подойдут туфельки 32 размера? Кукле разве что? Маша схватила пакет и помчалась к себе в комнату - Денис? Здравствуй! – поприветствовала его Анастасия, - ты чего не проходишь? А Маша, куда умчалась? - Да мой отец, ей туфли привез, на выпускной. Убежала на примерку, - проходя в комнату, сказал Денис. Анастасия смотрела на Дениса с удивлением. - Она что, просила тебя? - Нет, - улыбнулся Денис, - это я попросил отца! Там же больше выбор, чем у нас в городе. Минут через пять, из своей комнаты выплыла Маша. На ногах были красивые голубые лодочки на высоком тоненьком каблучке и с маленькими нежными незабудками, обрамляющими пятку туфель. -Ну как? – смущенно улыбаясь, сказала Маша, - правда, красиво? - Ух, ты! Прям туфельки Золушки! – отец вышел из кухни и смотрел на Машу, - ну все! Берегись принцы! – и засмеялся, а сам краем глаза глянул на Дениса. Денис счастливо улыбался. - Ну что, точно по размеру? – спросил он. - Денисочка! Все замечательно! - Маша вся светилась от счастья, - правда, чуток большеваты, но я в носочек немного ватки подложила, а так вообще, все хорошо! Мамуль! У нас платье с тобой тоже ведь голубое? Видишь, как туфли хорошо подходят? - Дааааа, очень красиво! - Анастасия стояла и разглядывала чудные туфли, да еще из Италии. - Отец сказал, что эти туфли ручной работы, - сказал Денис. - Ой-ё-ёй! – всплеснула руками Анастасия, - они же, наверное, бешенных денег стоят? - Тетя Настя, Вы не переживайте, - успокоил ее Денис, - папе эти туфли подарили! Представляете? Он ездил по своим делам в Италию, ну по заводским. А перед отъездом зашел в обувной магазин, посмотреть Маше туфли. Когда директор магазина узнал, что отец из России, то пригласил его к себе на чашку кофе, и начал расспрашивать, про Россию, про нашу жизнь. Оказалось, что он сам из семьи русских эмигрантов. А потом спросил , что отец ищет. Отец сказал, что туфли для девушки для выпускного бала. Ну ему всякие там модели начали приносить, а когда отец сказал какой размер ему нужен, то итальянец очень сильно удивился и принес ему вот эти туфли. Он сказал, что это новая коллекция, и они специально делают такие маленькие, чтобы выставить, как образец, но раз в России есть такие изящные женщины с такой маленькой ножкой, то он счастлив, подарить ей эти туфельки. Так что, носи Маняша подарок из Италии! - Прям, даже не верится! Такая красота! – сказала Анастасия, - ну все! Туфли есть, платье готово, осталось только экзамены сдать и берегись девчонки! Мышка будет самая , самая! Когда Маша появилась в школьном зале, девчонки все ахнули. И не только девчонки. На ней было голубовато-бирюзовое платье в талию с пышной юбкой. На талии был широкий пояс, который сзади заканчивался бантом. Ее медные волосы были красиво заколоты с одного бока букетиком незабудок, на шее висела маленькая подвеска с таким же голубоватым камнем, которую ей подарил отец в честь окончания школы. Но больше всего девчонки уставились на туфельки, в которых пришла Маша. В одной руке она держала букет из нежно розовых роз, а второй держала под руку Дениса, который тоже был очень элегантен в черном костюме с бабочкой. -Вот вам и Мышка! - сказала директор школы, - прям волшебство настоящее! К тому времени, как Маша, оканчивала школу, в доме Анастасии и Михаила из всех детей она осталась одна. Паша поступил учиться в военное, а Даша поступила в институт в другом городе и теперь жила там в общежитии. - Ну вот! – сокрушенно сказала Анастасия,- то был полон дом детей, а теперь еще и Муся, не дай Бог, уедет куда-нибудь и останемся мы с тобой Миша одни одинешеньки. - Да ладно тебе, мать, причитать,– сердился Михаил, - еще ничего неизвестно, а ты уже панихиду тут развела! - Мам, ну чего ты?– Маша обняла маму, - я, честно, никуда не поеду, я буду в пед поступать, так что, не переживай. - И на кого ж ты собралась? – поинтересовался отец. - Да сама пока не знаю, если честно! – засмеялась Маша, - там видно будет. Вообще-то, Маша с Денисом решили поступать вместе в универ. Только Маша хотела поступать на журналистику, а Денис на юридический факультет. Но так как, там конкурс был большой, то пока решили никому ничего не говорить. - Ты молчи пока! – предупредил Денис Машу, - если что, можно подать документы потом в любой институт, и после первого курса попробовать перевестись! - Ой, что-то мне не нравится эта затея,– неодобрительно качала головой Маша, - боюсь я, что меня вообще никуда не примут, тем более с моим ростом! Мелюзга! - Да брось ты! – Денис засмеялся, - ты просто миниатюрная! - Ты прям, как моя мама, – Маша надула губы. Поступать на журфак Маше посоветовала ее учительница по русскому и литературе. - Машенька, ты поступишь! Училась ты хорошо! Я читала твои сочинения, у тебя прекрасный слог. Да и ты же в школьной газете всегда статьи писала. Чего ты переживаешь то? Иди и не сомневайся! Поступишь! Я когда-то сама вот так струсила, а зря! Как не страшно было, но документы были поданы и начались консультации и вскоре должны начаться и вступительные экзамены. На консультации перед экзаменом Маша смотрела на сидящих в аудитории претендентов на место на журфак и вздыхала. Народу было не просто много, а очень много. Когда консультация закончилась она, понурив голову, вышла из аудитории и медленно пошла на выход. Шла, опустив голову, и вдруг столкнулась с пожилым седовласым мужчиной. - Ой! Извините! - испуганно подняв голову , сказала Маша, - я чего то задумалась! - И я даже знаю о чем, – улыбнулся он, - наверняка думаете, что вот такая маленькая симпатичная девушка сроду не пройдет такой большой конкурс, тем более с такими вот, как она думает, наиумнейшими конкурентами и конкурентками с длинными ногами и красивыми прическами! – он испытывающее посмотрел поверх очков, - я прав? - Ну, по сути, да, – кивнула головой Маша. - А вот так думать для будущего журналиста вообще нельзя! Категорически! Если Вы, сударыня, не уверены в себе, то, как же Вы будете работать журналистом? А там, ой как надо быть настырным и уверенным! – он опять посмотрел на нее, поправил очки, взял поудобнее кипу бумаг под мышку и зашагал по коридору. Маша стояла и задумчиво смотрела ему в след. - Привет! – услышала она и обернулась. Перед ней стоял Денис, - ты что, уже с профессорами знакомишься? - А это вообще кто? - тихо спросила Маша. - Тоже мне, будущий журналист называется! Это препод с вашей же кафедры! Нууууу…. Царей надо знать в лицо! Ты чего стенд журфака не видела? - Денис удивленно уставился на Машу, - понял! Так ! Пошли глядеть! - Пошли! – Маша решительным шагом направилась к стенду, где висели фотографии всех преподавателей факультета со всеми их регалиями. На Машу с фото смотрел ее собеседник, с которым она только что имела честь беседовать. Прокопьев Вениамин Владленович, профессор, международный журналист и далее куча всяких званий и регалий. - Круто!– Маша во все глаза смотрела на стенд, - во я лохонулась! Молодец! Теперь, я точно, не поступлю! -Хватит панику наводить, – дернул ее за рукав Денис, - вот сдашь все, а потом еще смеяться будешь над своими словами. Маша повернулась к Денису - И вообще……Пошли уже домой , готовиться надо! – вдруг серьезно сказала она и потащила Дениса на выход. Кто б со стороны видел эту картину, маленькая хрупкая девушка тащит за рукав здоровенного красавца, посмеялся бы точно. А Денис шел за Машей и улыбался. - Вот так бы давно! А то гундит и гундит! За свои итоговые оценки Маша особо не волновалась и если что, могла и по русскому и по литературе ответить, хоть сейчас, а вот творческого экзамена она как-то побаивалась, но потом плюнула. - Ну и фиг с ним, что будет , то и будет! Предложили устное повествование или писать. Маша даже думать не стала, и согласилась на устное. Тема была «Мой первый репортаж», дали три часа для подготовки. - Ну вы там планчик накидайте, с темой определитесь, - сказал профессор и когда глянул на Машу, улыбнулся, узнав ее, - надеюсь вы готовы в бой? – и смешно так подмигнул. После сдачи этого экзамена, Маша вышла из аудитории совсем расстроенная. Ей показалось, что она в чем-то ошиблась, сказала не то и вообще, нагородила целый огород непонятно чего. Результат все равно будет известен завтра, поэтому она, бесцельно побрела в парк, прокручивая в голове свой рассказ, как смотрел на нее профессор, как реагировали другие члены приемной комиссии. Ей все не нравилось, и от этого становилось еще хуже. - Вы нам, пожалуйста, записи свои оставьте, - сказал один из сидящих за столом. И теперь Маша вспомнила, что рисовала на листиках всякие рожицы , пока думала. - Ну блииин! – совсем расстроившись подумала Маша, - еще и мои каракули там…., художница фиговая! Она вдруг вспомнила, что у Дениса сегодня тоже экзамен. Из головы выскочили сразу все мысли о своем экзамене, и она помчалась в другой корпус, где Денис сдавал экзамен. На следующий день Маша, не торопясь, шла к универу. - А чего идти-то? – думала она, - и так ясно, что пару поставят! И кирдык моему поступлению! Она подошла к стенду, где вывесили списки, кто сдал экзамен, но лезть через всю толпу не стала, да и с ее ростом вообще могут затоптать дамочки длинноногие, или красавцы по два метра, поэтому она решила подождать чуток, стояла около окна и смотрела на суетящийся народ. - Ну что? Вот так и будете стоять и ждать? – голос прозвучал так неожиданно, что Маша вздрогнула и оглянулась. Сзади стоял профессор и улыбался. - Правильно, что не штурмуете , - одобрительно сказал он, - кто поступил и так знает! – он опять улыбнулся и смешно подмигнув Маше, прошел мимо по коридору. Маша ничего не поняла, но как-то воспрянула духом. - Нарооод! – крикнула она, - кто там, у списков, Тимофееву гляньте, а! Минуты три молчания, потом из толпы буквально выцарапался взъерошенный парень и уставился на Машу. -Ты что ль Тимофеева? Прошла, «отлично»! Поздравляю! Вместе учиться бум! – и он помчался по коридору на выход. Маша от неожиданности стояла и беззвучно открывала и закрывала рот, как рыба на мели. Потом поняв смысл сказанного, улыбнулась. - Есссс! – сказала она тихо и побежала искать Дениса. А Денис ждал ее около выхода. - Нууу как?? – выдохнул он. - Дааааа! – завопила Маша и обняла Дениса, - а ты как? - Я-то нормально, «отлично», еще два сдавать, - ответил Денис, - айда в кафушку , мороженного поедим! - Ну мне еще и инглиш, ну это фигня! Спасибо моей англичанке, она меня вымуштровала! Двойки они иногда прямо на пользу были! – Маша засмеялась, - зато потом, все на «отлично» стало! Потекли студенческие будни. Лекции, курсовые, занятия, практика, статьи, экзамены. Словом все, как у всех студентов. Времени совсем не оставалось на встречи с Денисом, да и у него, собственно, тоже. Перезванивались, делились новостями, но иногда все-таки умудрялись посидеть в кафе, или сходить куда-нибудь погулять. Где-то на втором курсе Маша, в качестве практики написала статью в одну из городских газет. Статья понравилась и редактор предложил ей поработать внештатным журналистом. - И тебе польза! Я тебе, если что, практику отмечу, и нам лишние статьи не помешают, – сказал он, когда она принесла очередной материал, который ей заказали в газете, - ты молодец, у тебя хорошо получается! Да и хоть и не большие деньги, но они ж тебе не помешают? Так Маша начала свою трудовую деятельность. В семье Тимофеевых произошли крупные изменения. Паша после получения лейтенантских погон получил направление на Дальний Восток, о чем сообщил Анастасии, и вверг ее в уныние. -Ну вот, чего ж так далеко-то? – вытирая слезы, причитала она мужу. - А ты чего хотела? – Михаил сердито посмотрел на жену, - у него на плечах погоны! Куда Родина направила, там и служить, значит! Но самое неожиданное, а может и ожидаемое, было то, что перед отъездом он приехал домой не один, а с девушкой. - Вот! – сказал он, стоя на пороге родного дома, - познакомьтесь, это моя жена, Маша! Я специально имя выбирал, чтобы не отвыкать от дома! – и он рассмеялся. Девушка была небольшого ростика, и правда, чем-то похожа на его сестру Машу, только волосы были темные и кудрявые. Она стояла и крепко держалась за руку Паши. - Так как же так-то? Уже жена? А, нам-то, почему ничего не написал? – отец подошел и протянул Маше руку, - здравствуй дочка, я папа этого балбеса, Михаил! А это , - он показал на жену, - мама его , Настя! Добро пожаловать к нам в семью! - Пап! Ты не сердись! На все эти свадьбы столько денег надо! Мы с Машей подумали и решили, что и просто посидеть с ребятами в кафе вполне достаточно. Мы же с ней не богатеи! Маша из детского дома, окончила медучилище, так что, шиковать особо не на что! Да и у вас тоже особо не богато с деньгами, а все эти эскорты из машин, куклы на бамперах и пьяные гулянки, зачем все это? Мы и так друг друга любим! Анастасия подошла к невестке обняла ее и поцеловала. - Добро пожаловать в наш дом, дочка! Маша прижалась к Насте и заплакала. - Чего ты? – улыбаясь, спросила Анастасия, гладя ее по пышным волосам, - все же хорошо? - Я очень боялась, что вам вот такая детдомовская не понравится, - улыбаясь сквозь слезы, сказала тихо Маша. - Глупенькая! Ты нам очень понравилась, а главное, что вы любите друг друга! Когда вечером Маша примчалась с занятий, ее ждал сюрприз. -Вот это номер! – крикнула она и с веселым визгом повисла на шее Паши, - ну ты выдул! Еще выше стал! Я скоро с табуреткой буду ходить, чтобы тебя обнять! А это у нас кто? – она с любопытством смотрела на девушку , сидящую за столом. - А вот! Познакомься, Моя жена и твоя тезка, Маша! – смеясь, сказал Паша, представляя жену. - О как! – она подошла к Маше, - привет тезка! –теперь Пашка точно дом будет всегда помнить, – она обняла девушку, - так мы чего празднуем, что ли? – глядя на заставленный тарелками стол. - Ну да! Тебя только и ждем, – сказала Анастасия, выходя из кухни с очередной тарелкой с салатом. - Так я ж завсегда готова! – улыбнулась Маша, - сейчас руки помою и я с вами! Только проводили Пашу с женой, позвонила Даша. - Мааам! Я тут это…. Не одна приеду, можно? – чуть заикаясь, сказала она. - Жениха, что ли везешь? – спросила Анастасия, - раньше-то не могла приехать? Паша с женой были , уже проводили! - Мам, да я знаю, он мне звонил, я правда, не могла, - виновато ответила Даша. - Давайте приезжайте, мы ждем вас! – сказала Анастасия. - Кто звонил? – спросил Михаил, - никак Даша с женихом едут? - А ты откуда знаешь? – удивленно спросила Настя. - Да сорока на хвосте принесла, - засмеялся Михаил, - вернее сорок! - Ааааа, ясно! Вот ведь партизаны! – всплеснула руками Анастасия, - все тайны, какие то. Почему Даша не смогла приехать Анастасия поняла сразу, как только она зашла в дом. - Ох ты ж! Дашенька! – Анастасия кинулась обнимать располневшую Дашу, - сколько уже? - Шесть месяцев, - ответила Даша, - вот знакомьтесь, это Сережа! В дверях стоял высокий темноволосый парень и улыбался. - Здравствуйте! – сказал он и шагнул в комнату, - разрешите представиться, Сергей Дмитриев, автомеханик, женат не был, на стороне детей нет, своя квартира и машина! – он выдохнул. - Ого! Прям, как на плацу доложил! – смеясь, сказал Михаил, подходя к Сергею, - ну здорово, а я отец Даши, Михаил! - А сватья-то есть? – спросила Анастасия, - вроде как познакомиться, по правилам, нужно! Сергей опустил голову. - Нет уже никого, мамы два года как нет, а отца я не помню! - Ну что ж, считай, что теперь и мать и отец у тебя есть! – сказал Михаил, - добро пожаловать в нашу семью! Когда Маша, прилетев с занятий, увидела Дашу, от неожиданности, аж потеряла дар речи. Потом села на стул и выдала: -Вы чо совсем сдурели, что ли? Все пережинились! – народ со смеху чуть не попадал. Когда после двух дней Даша с Сергеем уехали обратно к себе, Анастасия, сидя около окна, улыбнулась, и глядя на мужа сказала: - Ну вот, мы и бабушкой с дедушкой скоро будем! - Так это ж хорошо! – засмеялся Михаил,- скучать некогда будет! А еще через месяц позвонил Пашка, сообщить, что устроились нормально, и что тоже ждут пополнения в семье. - Вот так вот! – Маша сидела, и хлопая глазами смотрела то на мать, то на отца, - круто вообще! Одна я бесхозная осталась! - Это чего так? – засмеялся Михаил, - а Дениска твой? Он что, другую нашел, что ли? - А чо Дениска-то? – Маша удивленно глянула на отца, - нам еще рановато на эту тему думать вообще-то! Учиться надо и вообще….. некада! С третьего курса Маша уже почти официально работала на местную газету , да еще прихватывала заказы с журнала, тоже местного значения. Носилась целыми днями, то с заказами, то по учебе, дыхнуть некогда было. На все претензии со стороны Дениса, который звонил ей каждый день, отвечала одно. - Дениска, ну чего ты как маленький, то? Ты ж знаешь, что я опять на задании, и у меня еще три хвоста! В общем, мне некада! Денис тяжело вздыхал и обещал перезвонить вечером. Но вечером Маша вырубала телефон и падала спать, набегавшись за целый день. - Ох, проморгаешь ты парня! – недовольно качая головой, говорила ей Анастасия. На что Маша, удивленно глядя, говорила. - Мам, ты о чем? Дениска друг, и он никуда не денется! А Денис взял и потерялся. Начались летние каникулы. Маша взяла тайм-аут во всех газетах и журналах и решила отдохнуть. - Ну, слава Богу! – облегченно вздохнула Анастасия, - а то совсем забегалась наша Мышка! И тут Маша решила сообщить эту радостную новость Денису. Она позвонила ему, но телефон Дениса оказался вне зоны доступа. - О как! И где это он? – возмущенно сказала она. Набрала его другу Олегу, но и у того тоже телефон не отвечал, - ну блин! Они что там, сдурели что ли! Куда все делись то? - Вот! Я ж тебе говорила, что профукаешь парня! – недовольно покачав головой, сказала Анастасия. Маша вздохнула сердито и позвонила на домашний номер Дениса. - Здравствуйте! – лилейным голосом сказала она, - а можно Дениса к телефону? - Вы знаете, а его нет, - ответил женский голос, - он уехал в составе стройотряда, куда-то аж на Север. Сказав «спасибо» Маша положила телефон и озадаченно уставилась в окно. - Ну что? – спросила Анастасия, заглянув к ней в комнату. - Нет, ну ты представляешь, он, оказывается, укатил в стройотряд! – возмущенно сказала она,- и мне ничего не сказал! Во гад! - Так он наверняка тебе звонил, просто ты не отвечала, - предположила Анастасия. Маша срочно полезла в свой телефон. И точно ,там висело десять не отвеченных звонков от Дениса. -Во я дураааааа! – схватившись за голову простонала Маша, - идиотизм, он не лечится, это точно! Совсем одурела со своей работой! А на четвертом курсе случилось, то чего Маша, ну никак не могла ожидать. Начало мая. Все готовятся ко Дню Победы. Заказов с газет и журналов море. Всем нужны необычные материалы о неизвестных героях фронта или героях тыла. Тему так и назвали «Неизвестные герои Великой Отечественной» - У нас сейчас есть великолепный случай рассказать об этих людях, которые тоже совершали свои героические поступки на своих местах, но мы должны рассказать о них всем, – сказал редактор местной газеты «Наш город» и то же самое говорили и на кафедре. Все зарылись в архивы, выискивая фамилии людей, которые были незаслуженно забыты, но совершили героические поступки во время войны, как на фронте, так и в тылу. Рылась и Маша. Ее знакомая по инету подкинула одну идейку. Оказалось, в их рабочий поселок, где эта знакомая жила, в период войны был эвакуирован завод по изготовлению снарядов. Так на этом заводе работала одна девчушка и работала наравне со взрослыми и выполняла по две нормы, и эта девчушка, а сейчас бабушка божий одуванчик, была хорошей знакомой ее матери, и соседкой. - Маш, эта бабулька, Анна Семеновна ее зовут, до сих пор в полном здравии , и ты можешь вполне с ней встретиться и взять у нее интервью, тем более, у нее наверняка куча старых фото есть, так что, материал будет классный! Она написала номер телефона этой бабульки и адрес. Маша ухватилась за этот материал и в выходной день рванула к этой бабушке. Благо, ехать было недалеко на электричке. Порыскав по улицам, Маша нашла адрес бабушки. Это был небольшой частный дом с полисадником и аккуратными клумбами вдоль дорожки, ведущей к дому. На стук в дверь, открыла седая бабулька в фартучке. - Здравствуйте! – сказала, улыбаясь, Маша, - я журналист с города. Мы в честь Дня Победы ищем людей, кто в тылу тоже совершал свой незаметный подвиг! Бабушка как-то странно смотрела на Машу и молчала. - Анна Сергеевна, Вы меня хорошо слышите? – чуть громче сказала Маша. Бабушка, как будто очнулась. -Ой, извините! Здравствуй, милая! Приходи! Мне уже звонили и сказали, что ты приедешь! Проходи, проходи! – и бабушка пошла вглубь дома. Маша удивленно потопталась еще на пороге, потом зашла в дом, сбросила кроссовки и пошла следом за бабулькой. -Иди, милая, на кухню, - позвала бабушка, - я тут чайку приготовила, пирогов напекла, альбомы приготовила! Иди сюда, садись к столу! Маша присела около стола, достала блокнот и диктофон. - Ты деточка пирожки-то кушай, – присаживаясь напротив Маши , сказала бабулька, - с утра-то поди ничегошеньки не ела? - Анна Сергеевна, расскажи мне о том, как Вы работали во время войны на заводе, а я буду слушать, и кушать Ваши пирожки, хорошо? Анна Сергеевна пододвинула к себе чашку с чаем и начала рассказ. Потом Маша сидела и рассматривала альбом с фотографиями, где Анна Сергеевна была молоденькой миловидной девушкой в светлом платьице и улыбкой на лице. - А можно, я некоторые фотографии пересниму? Мы их в газете опубликуем, чтобы все видели, что и в тылу жили вот такие герои, без которых наша Победа была бы невозможна! -Да фотографируй, милая, - засмеялась Анна Сергеевна, а сама все пристально смотрела на Машу. Маша сделала фотографии, потом заставила Анну Сергеевну надеть пиджак, на котором красовались награды. Получилось шикарное фото. Собрав все записи, и сложив в сумку дикторофон и фотоаппарат, Маша уже было собралась уходить, как вдруг не выдержала и спросила: - Анна Сергеевна, вы все время на меня так пристально смотрите, почему? - Ты уж прости меня Машенька, если спрошу чего не так, – Анна Сергеевна, смущенно улыбнулась, - у тебя в нашем поселке нет родственников? - Да нет, - Маша удивленно глянула на старушку, - а что такое? - Погоди ка, - старушка подошла к шкафу и вытащила оттуда две фотографии, - вот, посмотри сама! Это Зиночка Дорофеева, - она протянула Маше одну фотографию, - мы с ней хорошие знакомые. Когда-то вместе лежали в больнице и как-то вот сдружились, перезваниваемся иногда, встречаемся. А это, - она протянула вторую , - это ее дочка Валюша с детками! Замечаешь что-то? Маша взяла обе фотографии и присев опять за стол начала рассматривать их. Особенно привлекло ее внимание второе фото. На нем стояла худенькая, рыжеволосая женщина, лет тридцати пяти, а рядом с ней стоял мальчик лет двенадцати и девочка, лет шести. Так вот эта девочка удивительным образом была, как две капли воды похожа на Машу в детстве. Да и эта женщина была тоже очень похожа на Машу . - Ну это точно не моя родня, - сказала Маша, разглядывая фото, - и правда удивительно! А можно мне водички? – попросила Маша. Анна Сергеевна поспешила за водой на кухню, а Маша быстро достала фотоаппарат и пересняла эти фотки. Не хотела, чтобы старушка это видела. Она выпила воды, и распрощавшись, ушла. Вечером, когда она сидела дома и пыталась составить нужный текст для репортажа, мысли как-то никак не укладывались в голове. - Вообще-то, и правда как-то странно, – думала она, растерянно глядя перед собой, - ну не может быть, чтобы чужие люди были так похожи между собой? Она сбросила фотки в ноутбук и открыла их на экране. Потом из архивной папки скопировала свое фото и расположила их на экране рядом. - Ну вообще караул! – разглядывая фотки удивленно думала Маша, - одно лицо, особенно с девочкой! Маша тяжело вздохнула, закрыла фотки и принялась печатать статью, которую нужно было в черновом варианте завтра уже нести редактору. А потом опять все закрутилось. Особенно на праздники. С утра Маша уже торчала на площади, где ветераны все в медалях и с гвоздичками стояли около мемориала погибшим горожанам. В какой-то момент, вдруг вся площадь замерла, и стало тихо. Маша продралась сквозь толпу и увидела, как недалеко от памятника сгорбленная старенькая бабушка с зажженной свечой в руке, медленно шла к той части мемориала, где были на стене написаны фамилии погибших. Она шла, прикрывая ладошкой лепесток огонька, оставив на газоне сумку и тросточку. Подошла, встала на колени перед памятником, и воткнув свечу, начала тихо что-то шептать и креститься, и все это в полной тишине. Все, кто это видел, затаив дыхание стояли и смотрели . Маша потихоньку, приседая, так чтобы не нарушить тишину момента настроив объектив, несколько раз щелкнула фотоаппаратом и поймала именно тот момент, когда бабушка шла и бережно несла в ладонях свечу. Снимок получился настолько трогательный и соответствующий этому дню, что она сразу бросила его на адрес редакции с надписью – « память». Потом она еще много фотографировала, брала интервью, и просто поздравляла и разговаривала с ветеранами. Уже вечером, дома, вымотанная дневными событиями, Маша показала Анастасии это фото. - Господи! Ведь до сих пор сердце болит за них, - сказала мама и у нее по щеке скатилась слезинка. На следующий день городская газета вышла с этой фотографией на первой странице с той же надписью «Память». Как-то вечером Маша сидела у себя в комнате и опять рассматривала те фотографии , которые сделала у бабули. В комнату вошла Анастасия. - Чего смотришь интересного? – спросила она , заглядывая в ноутбук и вдруг увидела фото той женщина с детьми. Она побледнела, и испуганно закрыв руками рот села на диван. - Господииии! – тихо сказала она. - Мам! Ты чего? – Маша испуганно смотрела на бледное лицо матери, - ты кого-то знакомого увидела? Я вот смотрю на эти фото и поражаюсь, как я похожа на эту девочку и женщину, да и на пацана, тоже чем-то! Правда, удивительно? А Анастасия, не моргая, смотрела на фотографию и из глаз ее потекли слезы. - Да что случилось то? – настойчиво спросила Маша, - мам? - Ну, видимо, время пришло, - вдруг сказала Анастасия и вытирая слезы, тяжело вздохнула. -Ты о чем? – ничего не понимая, спросила Маша, и подсев к матери, приобняла ее. - Манечка, доченька, ты прости меня, если что, но видать пришло время мне тебе все рассказать, - сказала Анастасия, - рано или поздно надо было это сделать. Раньше все боялась, что не поймешь, но ты выросла и имеешь право знать правду. Маша растеряно смотрела на маму, так ничего и не понимая. - Было это, как раз девятнадцать лет назад, - начала рассказ Анастасия, - я тогда опять забеременела. Паше было уже шесть, Дашеньке два, мы были рады с отцом, что появится еще один ребенок у нас. Мы с ним всегда хотели , чтобы в семье было много детей. И дернуло же меня весной мыть полы на веранде. Помню, замерзла вся, особенно руки. Миша тогда на работе был и мне все хотелось побыстрее порядок в доме навести, чтобы хоть ему полегче было, а то я с ребятишками, а он все домом занимался. Жалко его было и так наработается, а тут еще и в доме порядок надо наводить. А я Дашутку уторкала спать, Пашу посадила играть и смотреть за сестричкой, а сама быстро мыть полы умчалась. Помню, взмокла вся, а руки ледяные. Ну, в общем, к вечеру у меня температура поднялась, и живот болеть начал невыносимо. Перепугала я Мишу. Он скорее Скорую вызвал, и увезли меня в больницу. Вот и помыла я полы, помогла, называется! Гинеколог меня посмотрела и отругала на чем свет стоит. Это сейчас тютюкаются , а раньше, ух как нас там строили! Беременность я не сохранила, да еще и воспаление сильнейшее схватила и осталась лежать аж на месяц. Вот так я помогла . А больница тогда, как-то на две части делилась. Мы вот такие, как я или, на сохрани которые, лежали в одном корпусе, а роженицы в другом. Это сейчас все по-другому, а тогда роддом еще только строили. Вот так мы и ютились. Уколы нам ставила одна молоденькая медсестра Юличка. Она на ночь и в том отделении поддежуривала, ну и нам таблетки выдавала. И вот как-то вечером заходит к нам в палату вся такая зареванная. Мы к ней - Юличка , ты чего? Что случилось то? - Знаете, там молоденькую девчонку по Скорой привезли, роды у нее. Так вы представляете малыш родился мало того что, маленький совсем, да еще и синий весь! Оказывается, эта дурочка животом колотилась об угол двери, чтобы малыш скорее родился или, как она сказала, чтоб вывалился быстрее! Врачи его осмотрели, вроде голову не повредила, а тельце смотреть страшно, синюшное все! Так она, отказную, сразу написала и удрала из больницы! От врача нагоняй получили, что не углядели! - Так, а с малышом то что? - спросила я. - Так он лежит в новорожденной, врачи его выхаживают, - Юля вытерла слезы, раздала таблетки, уколы нам воткнула и убежала. Мы все в таком шоке сидели, что и не описать. А тут мне еще и гинеколог при осмотре сказала, что мне года три никакой беременности, воспаление лечить надо, да и не факт, что смогу еще иметь детей. - Вам же милая не двадцать лет, лечитесь, но ничего гарантировать я Вам не могу, - сказала она мне после осмотра. Я, конечно, расстроилась. Вышла от врача, бреду по коридору и вижу опять наша Юлинька идет. - Ну что, Юлинька, как там тот малыш? – остановила я ее. - Да поправляется , - улыбнулась Юля. - А посмотреть-то хоть можно? - спрашиваю я. - А вечером, когда все врачи уйдут, приходи, покажу. Это девочка, маленькая такая, прям, как мышка! Вечером, когда все спать улеглись я и пошла к Юличке. Она меня подвела к этой комнате, ну где малыши лежат, там стеклянная стена, и показала ее. Такая малышка, даже на личике синенькие пятнышки. - Это пройдет, - сказала Юличка, - у нее еще и дефицит веса, откармливать будем, а потом в дом малютки отдадут, как вес наберет, жалко ее! Гляжу я на нее, а у самой аж сердце заходится. Как вот такую кроху можно было так не любить? Она же, бедная, аж в утробе настрадалась, и теперь опять никому не нужна оказалась! Стою, а слезы прямо ручьями кататься! Днем Мише позвонила, все рассказала. И решили мы забрать эту малышку себе, где двое там и третья вырастет, тем более мы же хотели третьего ребеночка, а тут моя простуда, а лет-то мне уже много, да и родить опять же, шансов мало. Обсказала все это ему и говорю: - Давай девочку заберем! Одна она на всем белом свете! Даже матери собственной не нужна оказалась! А он и согласился: - Раз уж такое дело, давай заберем! Все одно еще одного хотели, так пускай дочка будет! После разговора с Мишей я пошла к главврачу и сказала, что хочу забрать эту девочку себе. Написала бумагу, и пока она вес набирала в больнице, мы все бумаги собрали и через два месяца принесли ее домой. Вот так ты у нас и появилась. А девочку эту, которая тебя родила, я потом видела. Пришлось ехать к ним домой и брать отказ еще и от матери, что ей этот ребенок тоже не нужен! Сказали так положено. Девочка маленькая такая, лет пятнадцать, худенькая, даже странно было смотреть на нее и представлять, что она вообще была беременна. Ребенок еще же, но как звереныш была, исподлобья все смотрела, вся колючая как ежик. Мать ее сразу все бумаги подписала и молча выпроводила нас из дома, а девочка все сидела, уткнувшись в какую-то книжку и, делала вид, что ее это все не касается. Соседям Миша сказал, что я вроде как на сохранении лежу, а потом и они уехали. Так что, больше-то и никто ничего не знал, особо бояться некого было, что узнают, что ребенок не мой. Я-то все боялась , а вдруг мамаша та опомнится, и начнет искать тебя. Часто такое бывает. С годами-то мозгов добавляется, вот они и спохватываются! А когда фото то у тебя увидела, аж душа обомлела! Ну, думаю, видать и правда, она тебя нашла и сейчас наговорит невесть чего! - Анастасия тяжело вздохнула . Пока говорила, слезами вся улилась. В комнату к Маше заглянул отец. Глянул на Настю и сразу все понял. - Что? Рассказала все-таки? – спросил он жену, - ну видать время пришло, - он подошел к Маше и обнял ее, - я хочу только одно тебе сказать, не важно, что не мы тебя родили, важно, что мы тебя любим и ты для нас родная и любимая дочка! Маша сидела и не знала, что сказать. Эта новость, для нее была настолько внезапной, что она никак не могла путем сообразить и сказать что-то вразумительное. - Манечка, доченька, что же ты молчишь? – спросила Анастасия, - эта женщина на фото, та самая девочка, о которой я тебе рассказала. - Мам, я уже догадалась, - тихо сказала Маша, - то, что ты мне рассказала, это ужасно! Как она так могла? – Машу подтрясывало, она вдруг разревелась не понятно почему. Анастасия испуганно подскочила к ней и обняла. - Не надо плакать, все это, в прошлом! Может, и не надо было тебе все это рассказывать, да только не возможно все это скрывать, - Анастасия прижала ее к себе, - я все боялась, что ты узнаешь это все от чужих людей, и не простишь меня за то, что я тебе сама это не рассказала. Ну вот и рассказала! Самой страшно было тебе это рассказывать. Ты успокойся, все же хорошо? – она вытирала слезы со щек Маши и целовала ее. На следующий день Машу после лекций встретил Денис. - Мышка, ты чего какая-то грустная? Что-то случилось? – спросил он, вглядываясь в ее лицо, - плакала, что ли? Она взяла его за руку, и молча, потянула в их кафе, где они частенько сиживали за чашкой кофе и мороженным. Два часа, Маша сглатывая комок в горле, замолкая и тяжело вздыхая, рассказывала Денису всю ту жуткую историю, которую узнала вчера вечером от мамы. Денис, молча пил кофе, и внимательно слушал сбивчивый рассказ Маши, потом, когда она замолчал, он посмотрел на нее и улыбнулся. - Мышка, я одного не пойму, ну узнала ты эту семейную тайну, ну и что? В твоей жизни все идет нормально, тебя любят, у тебя чудесные родители, замечательные брат и сестра, скоро племянники народятся, что не так-то? Ты-то чего вся такая раскапущенная и прямо вся в соплях, в слезах и каком-то горе? Объясни мне! Маша посмотрела на Дениса, с каким-то негодованием и обидчиво перевела взгляд куда-то вдаль, ну типа - ты меня не понимаешь. А Денис смотрел на нее, как на капризного ребенка, которому не купили конфетку. Маша опять глянула на Дениса, а потом вдруг улыбнулась. - Вообще-то ты сто раз прав! – сказала она, - чего это вдруг я так разгоревалась? Мне-то какая разница, как я появилась на свет, главное, что у меня замечательная семья! А тайна эта, да пусть она будет! Хорошо, что мама мне ее рассказала, и это главное, в чем она права. Все сложилось в жизни так, что действительно, пришла пора узнать ее и ведь, когда все мои пути так сложились, рассчитывали на то, что я уже взрослая и правильно отреагирую на эту новость о себе! А я , как дура, начала страдать и реветь, как маленькая! По сути-то, ничего, эдакого, не стряслось, если разобраться! - Ну наконец-то я слышу слова взрослой девушки, а не маленькой девочки! – улыбнулся Денис, - а то, прям, даже и не знаю говорить тебе еще одну новость или подождать, когда ты еще повзрослеешь! Маша удивленно глянула на Дениса. - И ну? – она уставилась своими бирюзовыми глазами, в которых запрыгали искорки смеха, на него. Денис полез в карман и вдруг положил на стол коробочку. - Вот! – сказал он, - решил, все-таки, сделать тебе предложение! А то я смотрю, с твоими командировками и репортажами мы никогда не доберемся до этого момента! У Маши на щеках начал расплываться легкий румянец. - Нифига себееееее! – протянула Маша, - вот это точно новость! А что, на вашем факультете достойных-то дам не нашлось? - Мусь, прекрати а! – Денис укоризненно посмотрел на нее, - ты же знаешь, что я только тебя люблю еще с первого класса, так что, никуда тебе от меня не деться! Маша глянула на Дениса, и они оба рассмеялись. - Увы! – развела руками, улыбаясь, Маша, - выходит, что планида моя такая! Никуда не деться, придется согласиться! По этому поводу предлагаю бахнуть по порции мороженого! Вот такая вот маленькая история получилась, длинною в целую человеческую жизнь. #кальноват

#Кот Живу я в самой обычной однокомнатной квартирке самого обычного провинциального городка. Не самое захолустье, но и сходить особо некуда. Девушки нет, друзей немного, и те скорее приятели, да знакомые. Единственным моим лучшим другом, пожалуй, стал мой кот. Кто-нибудь, возможно, посчитает, что это прискорбно, но это так и менять мне ничего не хотелось. Кот был старый, на днях ему исполнилось аж восемнадцать полных лет. Эту дату мы скромно отпраздновали, он деликатесным вискасом, а я бутылкой дешёвого пива. Как-то повелось, что я величал своего питомца просто — Кот. Давным давно я пытался дать ему кличку, но морда котёнка принимала такое известное всем кошатникам довольное выражение только когда его величали Котом и никак по другому. Так или иначе, но прошли мы с Котом через многие неприятности и понимал он меня казалось с полуслова, чтобы не сказать с полувзгляда. В основном о нём и пойдёт речь дальше. Одним непогожим вечером я возвращался с работы домой. Работал я тогда, к слову, сторожем при автостоянке. Работа не сложная, но приходилось просиживать штаны в сторожке сутки через сутки, так как сторожей было всего двое. В кармане у меня лежал пакетик кошачьего корма. Дождь лил даже не как из ведра, а скорее как из множества пожарных брандспойтов, поэтому по дороге я вымок как собака и продрог насквозь. Зайдя в подъезд дрожащими от холода руками я открыл замок и вошёл в дом. Как сейчас помню — первое что меня поразило — тишина. Обычно мой приход после суток отсутствия знаменуется радостным мявканьем и прыжком пушистого комка со шкафа мне на плечи. Сейчас — ничего. Только милицейская сирена завывает на улице. Безуспешно попытавшись отогнать дурные мысли я прошёл в единственную комнату. Подумаешь, спит может животное. Никого. С тяжёлым сердцем я прошёл на кухню и увидел кота, неестественно распластавшегося в углу под столом. Разбрасывая немногочисленную мебель я бросился к нему, в надежде, что это новая игра, и кот сейчас подпрыгнет, одарив меня хитрым торжествующим взглядом — «Ага, напугал!». Но нет. Когда я поднял пушистое тельце, его голова безвольно откинулась. Мёртв. Я упал на колени и зарыдал. Нет, я никогда не был особенно слезливым. Когда ушёл отец — я не плакал. Когда меня уволили с работы — я не плакал. Но сейчас я сидел на коленях и рыдал навзрыд, как маленький ребёнок, баюкая мёртвого кота, как младенца. Не помню сколько я так просидел. Через некоторое время меня будто выключило, я взял лопату, старую коробку из-под обуви и пошёл хоронить своего лучшего и единственного друга. Жил я на самой окраине, поэтому долго до лесополосы идти не пришлось. Вырыв небольшую могилку, я положил туда кота. Соорудив нечто вроде небольшого креста из прутиков, и обложив могилку камнями я поплёлся домой. Там я не раздеваясь упал в постель и уснул беспокойным сном. Помню несколько раз за ночь просыпался и чувствовал, будто рядом со мной, как раньше, спал свернувшись кот. Но раз за разом, когда сон уходил, я ощущал пустоту рядом, и сердце моё сжималось от нестерпимой боли утраты. Проснувшись уже под утро, я услышал лёгкое цоканье в коридоре. Так звучали шаги моего кота, когда он шёл по голому полу. Цок-цок-цок, маленькие коготки по дереву. Цок-цок-цок. Я привычно шикнул на кота, перевернулся на другой бок, и вдруг меня прошиб озноб. Я же вчера похоронил его! Вскочив с постели, со смешанным чувством радости и ужаса я бросился в коридор. Никого. Можно удивиться, как сильно на меня повлияла утрата домашнего животного. Но Кот не был простым питомцем. Он был моим другом. Следующий день я провёл бездумно уставясь в телевизор. Под вечер спустился в магазин, купил там бутылку дешёвой водки и выпил её в одиночестве, будто поминая ушедшего друга. Когда передачи сменились белым шумом, я выключил телевизор и двинулся в сторону кровати. Раздевшись до трусов, я уже был готов нырнуть под тёплое одеяло, как вдруг услышал тихое мяуканье. Вдоль позвоночника пробежала струйка холодного пота. Дверь закрыта, окна и форточки тоже, ввиду мерзкой погоды. Значит уличный кошак проникнуть ко мне не мог. На негнущихся ногах я прошёл к выключателю. Щёлк. Электрическая лампочка осветила комнату, оставив в углах длинные тени. Снова никого. Посетовав на палёную водку, я протянул руку чтобы выключить свет, как вдруг увидел в углу характерный блеск кошачьих глаз, отразивших луч света. Тут-то меня и парализовало. Забыв дышать, я смотрел в горящие кошачьи глаза в углу. Когда лёгкие начали гореть от нехватки воздуха, раздалось довольное кошачье урчание и блеск исчез, будто невидимый мне кот повернул голову от света, или просто закрыл глаза. Дрожащей рукой я потянулся за фонариком, который держу недалеко от выключателя, на случай перебоев со светом, которые в нашем районе не редкость. Нащупав гладкую пластиковую ручку, я щёлкнул кнопкой и луч света ударил в угол, прогоняя тени. Развеивая мои робкие надежды увидеть в углу уличную кошку, луч выхватил старые обшарпанные обои, край дивана… и больше ничего. Тихо выматерившись я выключил фонарик. Эту ночь я спал со светом. Не раз и не два из коридора да тёмных углов доносилось кошачье урчание и лёгкий стук лап. Через несколько часов, я, окончательно вымотавшись от страха, уснул. Проснулся под трели будильника со странным чувством умиротворения. Отчего? Наверное от мурлыканья и от того, что я машинально поглаживал тёплый кошачий бок. Сказать что я резко открыл глаза значит ничего не сказать. Я их вытаращил. И увидел что поглаживаю пустоту. Я готов был поклясться, что пару секунд назад чувствовал под пальцами мягкую шелковистую кошачью шерсть. Чувствовал как вздымается и опадает с дыханием бок. А теперь — пустота. Дотронувшись до покрывала я отдёрнул руку. Покрывало было холодным. Нет, не холодным. Ледяным. Будто на него поставили пакет со льдом. Со странным спокойствием я встал, позвонил начальнику и взял больничный. Как только трубка коснулась рычага, я пулей вылетел из квартиры едва ли заперев за собой дверь. И это пожалуй было моей фатальной ошибкой. Прошатавшись несколько часов по городу, я начал пытаться мыслить логически. Даже толкнул долгую прочувственную речь о вреде алкоголя и нервных срывов, чем словил настороженный взгляд какой-то пожилой женщины, поспешившей ускорить шаг, чтобы поскорее миновать странного типа. И вот свершилось — я спокоен. Твёрдая решимость войти в квартиру и прочесать в ней каждый угол таяла на глазах, чем ближе я подходил к дому. Подойдя к двери, я заметил что она приоткрыта — и верно, я же не запер её, когда позорно убегал. Сделав глубокий вдох, я распахнул дверь и сделал шаг внутрь. Дело было уже к ночи, да-да, именно столько времени я пытался убедить себя войти в свою-же квартиру, наматывая круги по городу. В коридоре было темно, но из под двери в комнату выбивался тоненький лучик света. Раздались шаги и явно человеческий шёпот. Воры! Я попятился, уповая, чтобы подо мной не заскрипели старые половицы. Выберусь, позвоню в милицию от соседей. Но, как говорится, помянешь чёрта… Проклятая половица издала громкий мерзопакостный скрип. Тут-же дверь распахнулась и сильная мужская рука втащила меня в комнату. Красть у меня особенно нечего, но для наркоманов любая монетка на счету. А именно как наркоманов я и определил двоих мужчин, переворачивающих мою уютную некогда комнату вверх дном. Дёрганые движения, измождённые лица, но при этом отчаянная сила крысы, загнанной в угол. Один из них зажимал мне рот, приставив к сонной артерии мой-же кухонный нож, а второй искал ценные вещи. — Где деньги держишь, сука? — нож впился в кожу, оставляя неглубокую пока царапину. — Кончай его блять, и помоги. — рявкнул второй, не прекращая выбрасывать содержимое шкафа на пол. Признаюсь, испугаться я не успел. Да и трусливым никогда не был, умирать, так уж по мужски, без слёз и мольбы. В этот момент я заметил странное шевеление во тьме на шкафу. Будто тени сгустились и сформировали из себя маленькое пушистое тельце. Блеснули два кошачьих глаза. Раздалось… Не урчание, а будто тихий рык, которые издают обычно готовые к драке уличные коты. Бросок. Кот коршуном упал на голову наркоману и ударом лапы распорол тому горло. Прыжок с обмякшего тела мне в лицо. Я машинально зажмурился, почувствовал лицом прикосновение шерсти, и держащий нож наркоман беззвучно оседает на землю. Боясь пошевелиться я стоял посреди комнаты зажмурившись, а вокруг меня истекали кровью два тела и раздавались мягкие шаги существа, что когда-то было моим котом. Послышалось довольное урчание и кот потёрся о мою ногу. Собравшись с духом, я открыл глаза. Воры были на месте — вот один пытается зажать рваную рану в шее слабеющими руками, вот туловище второго… А голова… Голова человека, угрожавшего мне ножом лежала примерно в метре от его тела. Но существа сделавшего такое с двумя взрослыми мужчинами нигде не было, и только краем глаза я успел заметить блеск. Будто кто-то подмигнул мне из тени за шкафом. Не буду вдаваться в подробности как я избавился от двух мертвецов в квартире. Скажу лишь, что соседи у меня — приличные люди, придерживающиеся принципа «моя хата с краю». Через два дня, наведя в квартире порядок, я сидел на диване, смотря какое-то тупое шоу по ящику. В одной руке у меня была бутылка пива, а другой я поглаживал холодный бок довольно урчащего кота. Кота, который появлялся из теней по вечерам, и в тени же уходил с рассветом.©️

В Японии непросто быть супругой главы местной администрации. Всё это связано с геологическими особенностями страны. Часто происходят стихийные бедствия, из-за которых люди теряют свои дома. Им приходится жить в уцелевших школьных спортзалах, сборно-щитовых домах и так далее. Иногда даже в палаточных городках. По сложившейся традиции в таких случаях глава местной администрации вместе с женой должен временно переехать в зону бедствия. При этом он обязан выбрать самое неудобное место (если есть выбор между мотелем и палаткой, он должен остановиться в палатке). Туда же должен переехать необходимый минимум чиновников. И вот бедняга Хоким с женой сидит в палатке. Спят в спальных мешках. Жена приносит газовый баллон и готовит лапшу. Хоким, сидя верхом на перевернутом ведре, проводит совещания с МЧС. А вокруг красота: свежий воздух, океан. И долго ему сидеть на ведре? До тех пор, пока не решат вопрос с последним пострадавшим. Сэнсэй уходит из палаточного городка последним. В Японии вопросы пострадавших решаются очень быстро. И дело не в какой-то особой японской эффективности. Просто в древности кто-то мудрый решил: на место бедствия обязательно отправлять чиновника вместе с женой. Потому что один чиновник может долго жить в палатке: принесёт сакэ, начнёт жарить шашлыки, позовёт подруг, устроит рыбалку. Сделает себе отпуск на природе. Хорошо отдохнёт. Это, конечно, по-разному воспринимается (думается, многие не отказались бы пожить неделю-две в палатке у океана). Но жена не даст мужу такого счастья. Она его полностью контролирует: надоело сидеть в палатке, дети ждут, пора заканчивать дела, нужно домой. И чиновник, вздыхая, быстро решает все вопросы. Очень мудрый человек жил в древности. Он понимал, что отправлять одного чиновника — бесполезно. Только вместе с женой. Он хорошо знал жизнь и людей.(с)

💔 HSE принесла извинения семье 16-летней Ниив МакНалли за ошибки, которые привели к её смерти .ИРЛАНДИЯ В Лимерике открыто расследование по делу о трагической гибели 16-летней Ниив МакНалли, которая умерла в январе 2024 года в переполненном отделении неотложной помощи University Hospital Limerick. 🏥 HSE Midwest официально принесло безоговорочные извинения, признав, что допущенные ошибки «не должны были произойти» и что были упущены возможности предотвратить трагедию. Мама Ниив, Кэролин О’Нил, разбившаяся от горя, вспоминала последние минуты жизни своей единственной дочери: 🗣️ «Мамочка, я не могу дышать…» 📌 Что известно из расследования: • У Ниив были врождённые пороки сердца, операции в раннем детстве и сколиоз. • Девушку ранее госпитализировали с проблемами дыхания, у неё обнаружили свернувшийся лёгочный участок и тромб. • После почти двух недель лечения её выписали без дополнительной терапии. • Через шесть дней состояние резко ухудшилось: Ниив начала кашлять кровью, и её снова доставили в UHL. • В переполненном коридоре больницы она часами лежала на каталке, задыхаясь и теряя силы, пока персонал боролся с нехваткой ресурсов. • Ниив умерла от остановки сердца спустя несколько часов. Юрист семьи сказал, что родных до сих пор мучает мысль: 🖤 «Если у Ниив и был шанс выжить, он точно не был на каталке в коридоре.» HSE заявляет, что обязуется учесть ошибки и предотвратить повторение подобных трагедий. Расследование продолжается. ⸻ 🔗 Источник: RTÉ News

В 1981 году я тяжело заболел. Взялся меня лечить известный нейрохирург профессор Кандель. В тот самый момент, когда он делал мне сложнейшую операцию, которая заключается в том, что в позвоночник вводят иглу и откачивают спинной мозг, - в этот момент в комнату кто-то вошёл и сказал: «Умер Даль». Тут я понял, что должен что-то предпринять, иначе тоже умру. С этой иглой в спине я встал, подошёл к окну и очень осторожно начал вдыхать морозный воздух. Мне казалось, ещё минута - и у меня разорвётся сердце. Всем знакомое состояние - сообщение о смерти. Новость, которая поражает: хочется сообщить кому-нибудь, чтобы вместе переживать, осмысливать. Здесь было только одно - спасение, только спасение. Зацепиться было не за что. С тех пор у меня и сохранилось в памяти то страшное ощущение, связанное с уходом Даля. Ни одну смерть я так тяжело не переживал. Я не был близким другом Олега. Но в нем существовала какая-то тайна, которая притягивала меня к нему. Я тянулся к нему гораздо больше, чем он ко мне, - пытался хотя бы прикоснуться к этой тайне. Я ещё не был с ним знаком, когда увидел его впервые в ресторане ВТО. Он был в озверевшем состоянии. Даже не помню: выпил он тогда или нет - да это и не важно. Его ярость происходила от того, что он все время говорил о своём Ваське Пепле. Он пробивался к каким-то вещам. Сейчас довольно трудно встретить актеров, которые бы публично говорили о своих ролях. Все закрыты, как будто уже овладели мастерством. Но артист - человек непосредственный, поэтому нутро должно прорываться, если артист живет тем, что делает. Он просто обязан быть одержимым. Даль был таким артистом: даже в компаниях забывал обо всем и пробивался к тому, чем в тот момент занимался. И находил. Была у него такая привычка - говорить и не договаривать. Он начинал о чем-нибудь рассказывать, потом чувствовал, что его не поймут. Тогда останавливался - «Ну вот... понимаешь?! А!» - и махнул рукой. Но это-то и было самое понятное. Тут уже надо было ловить момент и разбираться, что же там такое происходит?! А он в это время доходил до самой сути предмета. Он был хитрый человек в хорошем смысле этого слова. Любил заводить партнера и через него очень многое проверять. Помню, я репетировал Сатина в «На дне» вместо Жени Евстигнеева. Я был тогда очень глупый. Жил довольно благополучно. Мне казалось, что достаточно притвориться, элементарно представить - и все пойдёт само собой. Но играть Сатина в таком состоянии конечно же было нельзя, если ты сам в жизни чего-то не прошёл. А Даль все понимал уже тогда. Он мне всегда говорил: «А... (взмах рукой) ты никогда не сыграешь... потому что ты трус, тебя никогда не хватит!». Он был прав - мне нечем было это сказать. Он был младше меня, но он был великодушный человек - он звал за собой. Были у нас гастроли в Уфе. Даль находился в раздрызганном состоянии. В нем происходили какие-то очень непростые процессы. Видно было, что ему тяжело жить и участвовать в том, что мы делаем и играем. Ему это стоило больших сил. Сам он был уже в другом измерении. Там, в Уфе, между нами произошло некоторое сближение. Мы ходили вместе купаться, разговаривали, даже что-то сочиняли на пляже, хохотали, смеялись. Садилось солнце. Темнело. Олег размышлял, что такое артист. «Артист - это тайна, - говорил Даль. - Он должен делать своё темное дело и исчезать. В него не должны тыкать пальцем на улицах. Он должен только показывать своё лицо в работе, как Вертинский свою белую маску, что-то проделывать, а потом снимать эту маску, чтобы его не узнавали». Он не был этаким брюзжащим «героем нашего времени» - много хочет, а не может. Хотя у Даля были основания быть брюзгой. Он мог все. Он был удивительно породистый человек. В нем было что-то от американца - сильные, хлёсткие, тонкие части тела. Он был сложен как чудное животное, выдержанное в хорошей породе, - очень ловкое, много бегало, много прыгало. Все это было очень выразительное, не мельтешащее. Он был очень похож, как и многие «современниковцы», на Олега Ефремова. Тот отразился в своих учениках, в том числе и в Олеге. В этом нет ничего обидного. Наверное, Ефремов в то время воплощал в себе некую простоватость, имевшуюся в нашей национальной природе. В этом было своё обаяние, которое потом прекрасно освоил В.Высоцкий. У них всех как будто один и тот же корень. Из поколения в поколение. От Крючкова и Алейникова к поколению 60-х годов. Только у тех была сильнее природа, а к этим пришло ещё и сознание. Даль обладал бешеным темпераментом. Он мог быть сумасшедшим, а то вдруг становился мягким, почти женственным. Он умел не показывать свою силу. Я был потрясён, зная мощь Даля, что в «Двенадцатой ночи» он ни разу ее не обнаружил. Все его части тела вдруг стали прелестными, чудными немощами. Это мог позволить себе только очень большой артист. Это было удивительно, так как артист всегда хочет показать свою силу. К сожалению, с Олегом произошёл тот самый жуткий случай, когда Гамлет есть, а время его не хочет. Но Даль был нормальный человек. Он сдерживался, успокаивал себя и внезапно затихал до такой степени, что становился непохож на Даля. Вообще я очень жалею, что успел очень мало с ним поработать вместе. И ругательски себя ругаю, что в своё время отказался от съёмок «Вариант «Омега». Меня уговаривали, а я, идиот, даже зная, что будет Олег, все же отказался. Олег, видимо, тоже хотел работать со мной. Незадолго до своей смерти он увидел меня на «Мосфильме» и сунул мне экземпляр «Зависти» - инсценировки по Ю.Олеше, которую написал сам. Я его очень быстро понял. А потом, уже после смерти Олега, я был потрясён, услышав его лермонтовский спектакль в записи на домашнем магнитофоне. Это было страшное посещение квартиры Даля. Я пришёл туда по свежим следам. Впечатление было невероятное, особенно по тому времени, когда просто нельзя было дышать. Поэтому мне его уход из жизни показался естественным. Неестественно, что мы оставались жить. Из Сети

5 фраз, после которых дети начинают слушаться маму — без крика Когда мама кричит, ребенок не слышит смысла слов: он слышит только угрозу. Эти 5 фраз — не про магию. Они про то, что помогает ребенку снова почувствовать себя в безопасности и поэтому начать слышать маму. 1. «Я вижу, что тебе сейчас трудно». Когда мама называет эмоцию, ребенок успокаивается. Чувства ребенка поняли, а не осудили. Ребенок ощущает: его переживание заметили, ему не нужно бороться за внимание. Мама показала ребенку, что его чувства важны. 2. «Ты можешь злиться, но кричать на меня — нет». Это не запрет. Это рамка. Мама отличает эмоцию от действия: злиться можно — ранить нельзя. Границы дозволенного объяснены спокойно: ребенок воспринимает их как правила. 3. «Я подожду, когда ты будешь готов». Сила этой фразы в отсутствии давления. Мама остается рядом, но не пытается ускорять, убеждать, ломать. Ребенок получает время, чтобы прожить эмоцию. И когда он «готов», его поведение меняется само — не из страха, а из внутреннего равновесия. 4. «Скажи мне, как я могу тебе помочь?» Это приглашение, а не указание. Ребенок учится не нападать, не закрываться, а искать поддержку и слова. Главным становится не ответ, а то, что ему дают выбор, а значит, возвращают контроль. Просьба о помощи не делает ребенка слабым: она учит просить о ней правильно. 5. «Мне важно, что ты сейчас чувствуешь». Эта фраза — фундамент привязанности. Она говорит ребенку: «Ты значим, ты не мешаешь, ты не проблема». И когда ребенок чувствует эту важность, он перестает сопротивляться и начинает слышать. Дети слушаются не потому, что их заставляют. Они слушаются, когда рядом взрослый, который умеет выдерживать, объяснять и быть опорой, а не угрозой. Источник: worldofsensesonline

Серое утро. Жена красится, я готовлю завтрак, дети собираются в школу - всё как обычно. Звонок в дверь. Открываю - стоит дед. Спрашивает: — Твоё? А в руках котёнок. Совсем маленький ещё. Я говорю: — Нет, дедуль, не моё. А он говорит: — Ну раз не твоё, пойду выброшу. Я даже испугался, говорю: — Не надо, ты что, холодно же... Давай сюда. Дети счастливы, жена ворчит. После работы купил лоток и миски, подхожу к дому, вижу — два соседа с такими же лотками домой идут.

ПОТЕРИ ВООРУЖЁННЫХ СИЛ СССР И ГЕРМАНИИ В ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ На борьбу с захватчиками в Советском Союзе было мобилизовано (!) 34,5 миллиона человек (К началу войны (на 22 июня 1941 г.) состояло по списку - 4,9018 млн. Мобилизовано в годы войны (за вычетом вторично призванных) -29,5749) Всего в 1939—1945 г. в вооруженные силы Германии (без союзников) было призвано 21,1 миллиона человек. Напомним, что термин "мобилизация" далеко не всегда означает направление мобилизованного в действующую армию.Так за время войны из числа мобилизованных СССР демобилизовано по ранению, болезни, осуждено, дезертиры и т.п. - 4 653,2 тыс., передано для работы в промышленности, местной противовоздушной обороне и в подразделения военизированной охраны - 3 614,6 тыс, направлено на укомплектование войск и органов НКВД, специальных формирований других ведомств - 1 174,6 тыс., умерло от болезней, погибло в результате происшествий - 0,4205 тыс. и т.д., что в сумме за годы войны составляет 10,1918 тыс из числа мобилизованных. Красная Армия к 1945 году не только не была уничтожена, но и вышла из войны с Германией невероятно мощной - 11 827 098 человек на 01.06.1945. В 1943 году численность вермахта достигала 11 000 000 человек, а Гитлер же в конце войны вынужден был из-за нехватки мужчин призывного возраста бросать в бой 12-13-летних мальчишек и 65-летних стариков. Безвозвратные потери вооружённых сил СССР (РККА, ВМФ, НКВД) в ВОВ составили 11.944 тыс. человек. Сразу же следует отметить,что это не погибшие, а по разным причинам исключённые из списков частей. Согласно приказу заместителя Наркома обороны N 023 от 4 февраля 1944г к безвозвратным потерям относятся "погибшие в боях, пропавшие на фронте без вести, умершие от ран на поле боя и в лечебных учреждениях, умершие от болезней, полученных на фронте, или умершие на фронте от других причин и попавшие в плен к врагу". Из этого числа пропало без вести 5.059 тыс. человек. В свою очередь из числа пропавших без вести большая часть оказалась в немецком плену (и только меньше трети из них дожили до освобождения), многие погибли на поле боя, а многие из тех, кто оказался на оккупированной территории, были впоследствии повторно призваны в армию. Всего в Великой Отечественной войне погибло и умерло от ран около 9 млн. военнослужащих, а общие прямые людские потери СССР за все годы ВОВ оцениваются по достаточно скромным подсчётам в 26,6 млн. человек. (Числовые данные о потерях взяты из работ генерал-полковника Кривошеева Г.Ф., 1998-2002 г., которые представляются нам наиболее достоверными и наименее политизированными из всех известных оценок потерь СССР в ВОВ) Потери Германии (включая военнопленных) 8-8.9 млн чел. (не считая 1,6 млн военнопленных после 9 мая 1945, неизвестные потери фольксштурма, Гитлерюгенда, организации Тодта, Службы трудовой повинности, Службы имперских путей сообщения, полиции) соответственно. Из них чисто боевые демографические 5,2–6,1 миллионов , включая умерших в плену человек. Фактически немецкие вооружённые силы имели большие потери, так как, например, «умершими от ран (у немцев) считались только те, кто умер в течение трёх дней, остальные умирали (относились к умершим) от «не связанных с войной причин». Плюс к потерям собственно Германских ВС на Восточном фронте необходимо прибавить потери стран сателлитов, а это ни много, ни мало 850 тыс. (включая умерших в плену) человек убитыми и более 600 тыс. пленными. Так же Красная Армия в боях на Восточном фронте захватила полмиллиона пленных, являющихся гражданами официально не воевавших с СССР стран. Всего же в гитлеровскую армию вступили со всей Европы 1,8 млн. добровольцев. По российским источникам советскими войсками было пленено 3 172 300 солдат вермахта. По российским архивным документам в советском плену погибло 356 700 немцев (около 12 % от общего числа) Отечественные историки оценивают количество пленных красноармейцев в 4,6 млн. человек, из них погибло 2,6-2.9 млн (63% от всех пленных) Обратите внимание, что если в СССР убили такое же количество военнопленных, как немцы убили наших — то немецкие потери (с союзниками) в войне превысили бы потери Красной Армии. Количество и национальный состав военнопленных в В ПЕРИОД с 22.06.1941 г. по 2.09.1945 г... Из них свыше 600 тысяч пленных разных национальностей были освобождены непосредственно на фронте... Немцы 2.389.560 (фактически было пленено 3 172 300 чел, с учётом после 2.09.1945 год). Японцы — 639.635 тыс. человек... Венгры — 513.767... Румыны — 187.370... Австрийцы — 156.682... Чехи и словаки — 69.977... Поляки — 60.280... Итальянцы — 48.957... Французы — 23.136... Югославы — 21.822... Румыны — 14.129... Китайцы — 12.928... Евреи — 10.173... Корейцы — 7.785... Голландцы — 4.729... Монголы — 3.608... Финны — 2.377... Бельгийцы — 2.010... Люксембуржцы — 1.652... Датчане — 457... Испанцы — 452... Цыгане — 383... Норвежцы — 101... Шведы — 72...