§ 71.

Прощение обид. Притча о немилосердном должнике
С благоговением внимали апостолы учению Христа о всепрощающей любви, об искоренении греха, соблазнов и вражды среди Его последователей. Пётр, услышав о том, что с обидевшими следует прежде всего искать примирения, пожелал узнать, каков разумный предел снисходительности. Согласно учению книжников, прощать обидчику следовало три раза (см. также Иов 23:29, Амос 1:3). Понимая, что праведность Нового Завета, явленная в мир Сыном Божиим, много выше праведности ветхозаветной, Пётр спросил: «Господи! сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? до семи ли раз?» Господь же повелел не ограничивать числом благое дело прощения: «Не говорю тебе: до семи, но до седмижды семидесяти раз», то есть всегда.
Новый закон любви, принесённый Господом с Неба, говорил о любви всепрощающей, покрывающей все грехи ближнего против нас.
Если Сам Бог повелевает всегда прощать брата, то нам не до лжно самолюбиво рассуждать о своей правоте, но прощать просто, без всяких условий и оговорок, ибо каждый из нас — неоплатный должник перед Богом, и даже если мы будем прощать ближним все обиды, то и тогда наше человеколюбие будет далеко отстоять от неисчерпаемой благости Божией в отношении нас.
Чтобы ученики острее почувствовали необходимость всепрощения, Иисус рассказал им притчу.
Притча о немилосердном должнике. «Царство Небесное подобно царю, который захотел сосчитаться с рабами своими». У восточных царей министры, казначеи, домоправители назывались рабами, и царь обращался с ними порой весьма сурово. Периодически они отчитывались царю о вверенных делах. «Приведён был к нему некто, который должен был ему десять тысяч талантов; а как он не имел чем заплатить, то государь его приказал продать его, и жену его, и детей, и всё, что он имел, и заплатить». Возможно, этот царедворец собирал и доставлял царю подати и постепенно растратил такое весьма значительное царское достояние. Должник со слезами пал в ноги царю, испрашивая отсрочки и обещая всё выплатить, — в безумной скорби он обещал невозможное. Добрый царь сжалился, «отпустил его и долг простил ему».
В этой притче милосердный царь — Сам Господь, а должник — всё человечество, сотворённое Богом для добрых дел, но ведущее греховную жизнь. Каждый из нас перед лицом правды Божией —
неоплатный должник, ибо каждый человек в течение жизни совершает огромное множество поступков, за которые обличает его совесть. Бог дал нам бытие, тело, душу, разум, прекрасный мир вокруг, свет веры и
спасение ценой смерти Своего Сына — и всё это в долг, поскольку мы не воздаём Господу любовью и благочестивой жизнью. Отчёт царю о делах — это наш отчёт в исполнении данных нам заповедей, отчёт Богу каждого из нас по смерти и в день Страшного суда.
Строгость суда Божия смягчается, когда грешник приносит искреннее покаяние, признавая свою виновность. По сути, под строгостью Господь скрывает Свою бесконечную благость: Он возводит человека к спасительному осознанию своей греховности, к раскаянию, исправлению и тогда уже строгость Свою сменяет на милость, приведя человека к главной цели — смирению, противоположному диавольской гордыне. Но грешник должен ясно увидеть и глубоко осознать множество своих грехов, прежде чем их тяжкое бремя растает в глубине милосердия Божия.
Что же произошло дальше с прощённым должником? «Раб же тот, выйдя, нашёл одного из товарищей своих, который должен был ему сто динариев», что примерно в миллион раз меньше прощённого долга, «и, схватив его, душил, говоря: отдай мне, что должен» (римский закон позволял истязать должника, пока он не возвратит долг). Таков человек: когда он «уходит от царя» —покидает Бога, то забывает Его милость и весь предаётся греховным страстям.
Должник царского вельможи стал умолять об отсрочке, обещая заплатить. Но жестокий человек не внял словам, которые только что спасли его самого, «и посадил его в темницу, пока не отдаст долга».
Друзья несчастного весьма огорчились и донесли царю о жестокости его вельможи.
Господь желает взрастить в нас добродетель, желает, чтобы, научившись собственным несчастьем, мы стали снисходительнее к своим ближним. Если благодеяние не делает нас лучше, то Господу приходится прибегать к наказанию, дабы мы окончательно не развратились. Видя, что человек, сам пользуясь милосердием свыше, немилосерден к товарищам, царь вновь призвал его, уличил в жестокости и «отдал его истязателям, пока не отдаст ему всего долга».
«Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его». Милосердие Божие для того и попускает страдать нашему самолюбию, чтобы мы, став смиреннее, прощали долги ближним и могли с дерзновением просить Бога: «И прости нам долги наши, как и мы сами прощаем должникам нашим» (слова молитвы Господней).
Что может быть хуже злопамятства, которое отъемлет от человека уже явленное милосердие Божие и вновь призывает его к ответу за грехи, которые были уже прощены? Память о прощённых грехах побуждает нас прощать грехи ближним, так не замедлим же с любовью простить все причинённые нам обиды, чтобы получить от Отца Небесного Его великие милости!