Григорий Славов

Валентина Петровна с трудом потянула на себя тяжелую, разбухшую от влаги дверь предбанника. В нос ударил не привычный аромат распаренной березы, а густая, душная волна чего-то приторно-сладкого, совершенно неуместного в деревенской бане. Это были духи Регины — тяжелый, навязчивый мускус, который всегда вызывал у Валентины головную боль. Она не стала кашлять или громко топать, чтобы обозначить свое присутствие. Женщина просто шагнула во вторую дверь, ведущую в само сердце парилки. Клубы горячего пара на мгновение скрыли деревянные полки, но сквозняк быстро развеял туман, обнажая картину происходящего. Ее зять Кирилл и его мачеха, ухоженная и моложавая Регина, были там вдвоем. Они не успели ничего: ни прикрыться, ни отскочить в разные стороны, ни придумать нелепое оправдание. Их позы не оставляли места для сомнений или двусмысленных толкований. Валентина не закричала, не всплеснула руками и не начала оседать на пол в обмороке. Ее рука, повинуясь холодному рассудку, сама скользнула в глуб